Вот такая вот первая ссора. Мы потом некоторое время сидели на полу в молчании, Андрей меня обнимал, а я думала о том, что ссориться с ним трудно. Я не выдерживаю, я поддаюсь. И, самое главное, поддаваться мне нравится. Вопрос о моём отъезде отпал как-то сам собой. То есть, я его даже поднять не успела, а уже передумала. Чувствовала себя при этом глупой, влюблённой девчонкой. Мы даже уснули этой ночью, обнявшись. И последняя мысль, которая мелькнула в моей голове, прежде чем я провалилась ровный, глубокий сон, была: «Как же давно меня никто не обнимал ночью». Понятное дело, что утром я проснулась, ругая себя за вчерашние сомнения в сторону Андрея. По-моему, он мне доказал, что его моё присутствие нисколько не стесняет, что он хотел, чтобы я поехала с ним, и хочет, чтобы мы провели вместе несколько дней или неделю, как получится.

- Расслабься и получай удовольствие, - повторяла я про себя его слова то и дело, стараясь вытравить из себя все сомнения.

- Чем хочешь заняться сегодня? – спросил меня утром. Мы встали по будильнику, по его будильнику, чтобы он успел вовремя приехать на работу, поэтому его вопрос о моём желанном времяпрепровождении никаких надежд на то, что он посвятит этот день мне, не сулил. Андрей собирался поехать на работу, а не могла его в этом упрекнуть. У всех свои обязанности.

- Погуляю по Москве, - сказала я ему. Мы сидели на высоких табуретах у барной стойки на кухне, пили кофе, и я время от времени одёргивала короткую ночную рубашку на оголившихся бёдрах. Андрей наблюдал за этим и посмеивался. Один раз попытался меня опередить и запустить руку под подол сорочки, но я засмеялась, сделала вид, что смущена, и руку его оттолкнула.

- Где погуляешь? – уточнил он, а я пожала плечами.

- Где-нибудь, Москва большая.

- Ты имеешь в виду, по улицам?

Я кивнула.

- По улицам, по паркам, по музеям. В конце концов, у меня отпуск.

- Отпуск, - повторил он за мной, при этом что-то внимательно во мне разглядывал. – Может быть, ты походишь по магазинам? Это как-то безопаснее.

- Безопаснее в плане чего? – недопоняла я.

- В плане безопасности, - подсказал он, а я фыркнула от смеха.

- Андрюш, перестань. Я не глупая, я могу пройтись по городу и не заблудиться.

Он вздохнул, но выглядел слегка недовольным.

- Хорошо, как скажешь. Только, пожалуйста, будь на связи.

Я с готовностью кивнула.

- Хорошо.

- Я освобожусь после обеда, и мы с тобой куда-нибудь сходим. Хочешь в кино? Или в театр?

Я снова кивнула и улыбнулась ему.

- Хочу. Хочу в театр. Если можно.

Он тоже мне улыбнулся, протянул руку и пощекотал меня под подбородком.

- Что пожелаешь, моя королева.

Это было приятно, слышать, что ты для кого-то королева. Хоть и в шутку.

Андрей кинул взгляд на часы на стене и заторопился в душ, а я осталась на кухне с чашкой кофе, пообещав приготовить Андрею на завтра омлет. Прислушивалась к его шагам, потом к шуму воды в душе, пила остывший кофе глоток за глотком и про себя удивлялась тому, как жизнь может в одночасье поменяться. Перестаёшь узнавать в себя в новых, удивительных для тебя обстоятельствах.

Я уже собиралась заняться завтраком, поставила пустую чашку на стол, как услышала, как открылась входная дверь. Сначала ключ в замке повернулся, быстро, я даже не успела среагировать, а потом голоса, шаги. Я так и осталась сидеть на высоком табурете, только ногу на ногу закинула, чтобы выглядеть хоть немного приличнее в короткой ночнушке, и таращила глаза на вошедших. Две женщины, они обе остановились, увидев меня, и замолчали. Хотя, я слышала отрывок их разговора, пару фраз о том, что:

- Андрей Романович не будет против, Ольга, вы же знаете. О чём вы переживаете? Он ведь приехал, да?.. – И в этот момент они обе увидели меня, остановились и замолчали.

Насколько я помнила, Ольга – это домработница Андрея, он о ней упоминал в день нашего с ним приезда. И она сейчас стояла передо мной, женщина средних лет, средней комплекции, по сути, ничем не примечательная внешне, какой, наверное, и должна быть домработница. А вот за её плечом я увидела девушку, как мне в первый момент показалось, неземной красоты. Высокая брюнетка с тонким аристократическим лицом, огромными карими глазами и пухлыми губами. Её кожа, казалось, мерцала, такой идеальной она была, белоснежной, без единого дефекта. Одета она была броско, но в то же время очень выдержанно, одного взгляда было достаточно, чтобы понять – её образ продуман до мельчайших деталей. Узкое платье, накинутый якобы небрежно, на плечи пиджак, туфли на наборном каблуке и винтажная сумочка. Одним словом – девушка с обложки. И вот эта самая красавица из журнала запнулась на пороге кухни Андрея, увидев меня, сидящую на табурете, будем говорить откровенно, в полуголом виде. В первый момент она растерялась, да мы все растерялись, я так и вовсе, наверное, потеряла дар речи от их внезапного появления. А вот потом девушка воинственно вскинула голову и глянула на меня убийственно. Смерила настолько презрительным взглядом, что можно было в одночасье заледенеть. Я не заледенела, обошлось, но комок к горлу, если честно, подкатил.

Домработница Ольга тоже почувствовала себя не в своей тарелке. Она потаращилась на меня, затем оглянулась на девушку за своей спиной, кажется, поёжилась, и тогда уже осторожно проговорила:

- Доброе утро.

Я так поняла, что обратилась она ко мне. Кивнула ей в ответ.

- Доброе.

Ольга аккуратно отступила от другой гостьи, едва ли не просочилась мимо неё и меня на кухню, стараясь не оказаться под перекрёстным огнём.

- Где Андрей? – задала вопрос гостья. Её тон был резок и высокомерен, а на меня она старалась смотреть, как на противное насекомое, неожиданно оказавшееся в её тарелке. Именно старалась, потому что я видела, насколько она волнуется, и как тяжело ей сдерживаться.

Мне тоже было не по себе, внутри что-то сжалось, в плохом предчувствии, потому что я отлично поняла, кто передо мной. Но не совсем понимала, почему она здесь, и как я оказалась во всё это замешана.

- Андрей в душе, - ответила я ей. Ведь должна была ответить, да? Посчитала, что должна.

- В душе, - повторила она за мной, у неё вышло злое шипение.

«Не такая уж она и красивая», тут же решила я. Особенно, когда злится. Лицо и нос от злости заострились, взгляд стал неприятным, а говорила, будто шипела, как змея. Хотя, злость, боль и разочарование никого не красят, меня в том числе.

- А ты кто такая? – обратилась она ко мне. – Почему ты тут сидишь?

Я беспомощно молчала. А что я должна была ей ответить? Рассказать про аудит и отпуск? Или про то, что «мы с Андреем понравились друг другу»? То есть, озвучить его версию? Вряд ли ей это понравится и хоть как-то успокоит.